Сергей Волков (1955 — 1994) — петербургский художник, чье недолгое творчество пришлось на странное время, смешавшее привычные категории традиции и новаторства, оригинальности и преемственности, самобытности и типичности. Скупые факты его биографии — художественная школа, диплом художественно — промышленного училища имени Мухиной, служба дизайнера на фабрике «Красная заря» — едва ли смогут послужить желанными ориентирами человеку, заинтересовавшемуся его искусством. Как ни странно, то же самое можно сказать и о совсем других обстоятельствах, которые для иного современного автора могли бы стать визитной карточкой, — сотрудничество с лучшими новоджазовыми коллективами, как, например, дуэт В. Гайворонского и В. Волкова, участие в истории «Поп-механики» С. Курехина. Графические листы С. Волкова, редкую возможность познакомиться с которыми предоставляет наша выставка, кажется, никак не отразили эти события и приметы, оставшись отдельным замкнутым миром, не потерявшим от этого ни в полноте, ни в связности. На них есть цветы, животные, люди, даже интерьеры — несомненно имевшие место, реальные, но, так же как и биографические детали, не протягивающие нам руку с предложением познакомиться, а скорее уж свидетельствующие своим мимолетным появлением о целой жизни, которая прошла для нас незамеченной — но свидетельствующие неумолимо. Гуашь с ее почти акварельной легкостью и живописной основательностью, густотой, с непременным костяком белил оказалась у С.Волкова неожиданно убедительной техникой передачи разреженных, почти прозрачных ощущений, которые тем не менее длятся, сохраняются, так что в итоге нескольких цветков, брызг света в комнате, сливающегося с воздухом мальчика за роялем хватает, чтобы эта жизнь, почти несоизмеримая с коротким веком художника, запомнилась.
Отдельного разговора заслуживает «Детский альбом», не случайно привлекший внимание зарубежных ценителей. Важно уже то, что это редкий даже в нынешнем, богатом художественном предложении пример задуманной и осуществленной серии с началом, концом и внутренним развитием, с найденной специально для нее, продиктованной замыслом техникой, а к тому же и с музыкальным сопровождением. Впрочем, музыкальны листы альбома и сами по себе, так же как, возможно, выходят за пределы музыки, стремятся огласить нечто не вмещающееся в музыкальную форму этюды В. Гайворонского. В «Альбоме», хотя здесь пространство еще более сжато, содержание еще более строго отмерено, чем в остальных работах, темы С.Волкова — память, детский мир, верность узкому кругу и потерянность за его пределами — звучат особенно остро и убедительно. Еще и потому, быть может, что личная, интимная интонация всего его искусства здесь выходит на передний план, уже не считая нужным таиться. Это произведение мастера, словно бы созданное на случай и оттого особенно ценное.
Искусствовед Ирина Шестакова