Сергей…
Оставил ты нам тайну жертвы невинной здесь — а там, в сиянии светлом душа твоя в ликовании шепчет мне: «Опомнись! И вспомни себя…»
Ну, а я вспоминаю сейчас тебя, твои светлые и уставшие глаза, твой скромный и тихий мир вдалеке от тусовок, эполет, concerto epatage и прочих проявлений, суть которых «не прикладываться». Судьба гнала волну твою к «прилагать — берегу»; судьба гнала волну твою к «прелагать — берегу». И казалось мне, что стоишь ты посередине, опасаясь жестоких страданий, и от этого страдаешь еще более… Но прости меня за судачество, ибо ты оставил время, и никому уже нет дела до того, что было. Было просто стало есть. И стоит оно в тихой ласке печальной, в старо-детской лесной полянке, не жгут розы в слепом могуществе солнца, клонит василек твой молитву немую по себе и по нас.., и какие уж тут воспоминания.
Я не цепенел в дрожащем восторге от твоих картин и надеялся на порыв безумца, уверовавшего в себя или в Господа — но все оказалось не так, обманулся.
А сейчас смотрит на меня, улыбаясь, твоя бабуля, нежность ее разливает водою грани детства, что приводит к любви, и любовь — к детству, и как тихо вокруг!..
Скрытый лик брата — музыканта растворил твоей любовью ставни свои… волшебные спины ребенка с котом смотрят в звездную бездну… Все плавно течет по спокойствию, и вдруг! — Крик разрываемого холста с цветами зла — твоя тайна твоего времени.
И перед дорогой сложил хрустальный «Детский цикл» — значит, был на дне колодца и взял огниво, и сделал выбор, но прибегали ли три огнедышащих?..
«.. И увидел во сне», как молодой фавн не борется с Богом за лик Его, и какое нам дело до чужой тайны.
Я клоню голову и прошу простить за «Русские песни» с «Авансом к прошлому» и за муху, которую я только что прихлопнул. Знаю, что ты простил, но прощу ли я себе?..
Вячеслав Гайворонский